Краш-синдром в психотерапии – или зачем мне обратно в тюрьму?

Краш-синдром в психотерапии – или зачем мне обратно в тюрьму?

Краш-синдром – это термин из медицины катастроф. Он смертельно опасен, без лечения человек с этим синдромом скорее всего погибнет. Он возникает у людей, оказавшихся в завалах – после взрывов зданий, бомбежек, землетрясений. Возникает после спасения…

Согласно определению – это токсикоз, возникающий вследствие продолжительного нарушения кровоснабжения сдавленных мягких тканей, характеризующийся, помимо местных симптомов, системными патологическими изменениями.

По сути, синдром длительного сдавления – это интоксикация организма продуктами его собственного распада. Распада, до поры до времени локализованного.

Спасатели рассказывают, что люди, с которых сняли тяжелый, калечащий их груз, кричат от боли и просят вернуть этот гнет назад. Ткани, сдавленные в течение нескольких часов, находились в состоянии глубокой гипоксии и частично были некротизированы. При освобождении от завала начинается стремительное распространение некроза по сохранившимся тканям. То есть освобожденные люди действительно могут быстро умереть, если им не оказать экстренной и грамотной медицинской помощи.

Психотерапевтическая практика показывает, что в психологии существует аналогичное явление, точнее группа явлений, которые можно объединить в аналогичный синдром. И этот синдром так же связан с освобождением, избавлением человека от избыточного давления – происходящим в его психической реальности. Это давление может быть связано как со стечением внешних обстоятельств, так и с внутренним конфликтом, главное, чтобы оно было практически непосильным.

Сходные процессы происходят в психике, когда в результате психотерапии выводятся на уровень сознания подсознательные процессы, которые до этого блокировались в БСЗ. Высвобождаются огромные запасы энергии, которые ранее уходили на ограждение сознания от «опасной», вытесненной информации. Эта энергия призвана дать человеку возможность стать свободным, счастливым, уравновесить его мечты, планы, таланты и ресурсы на их реализацию. Но одновременно с этим поток поднимает со дна души всю ту грязь и боль, невыносимую для переживания, которая ранее содержалась в тюрьме неосознавания. И интоксикация этой болью может быть еще страшнее, чем интоксикация продуктами распада мертвых тканей… И, хотя инсайт в психотерапии ощущается как освобождение, состояние эйфории, вслед за ним часто приходят боль и гнев.

Извлеченная из-под «завалов» психика оказывается на грани распада, покрывается многочисленными симптомами, происходящее сопровождается паническим ужасом.

На мой взгляд, это состояние заметно отличается от невротического страха перед успехом или запрета на удовольствие, наложенного Суперэго.

Давайте попробуем исследовать краш-синдром в психологии.

Итак, в ответ на разблокирование Я, свободу, облегчение – возникают приступы острой тревоги, по интенсивности схожие с паническими атаками. Волны ужаса закономерно перемежаются приступами ярости, чаще всего нарциссической, включаются аутистические защиты – репрезентируя желание «излеченного» вернуться обратно под завал. Психика пациента начинает фрагментироваться, личностные границы обнажаются, теряют целостность, он последовательно демонстрирует различные части своей личности, качества которых поляризуются. Эта ситуация делает человека крайне уязвимым по отношению к проективным идентификациям окружающих, проще говоря, любой из тех, кто рядом, может беспрепятственно слить в него собственное невыносимое эмоциональное содержимое. На уровне тела симптоматика выглядит как подверженность инфекциям, особенно вирусным, чаще всего обостряются хронические вирусные заболевания, такие как герпес. Фрагментацию организм репрезентирует широким ассортиментом воспалительных процессов, в первую очередь аутоиммунных. В теле возникают зоны избыточного напряжения, призванного скомпенсировать недостаток напряжения психического. Как следствие – сильно страдает опорно-двигательный аппарат, растет внутричерепное давление, не отстает артериальное… Печень начинает сбоить, обеспечивая ее владельцу депрессивное состояние, как альтернативу утраченной тюрьмы.

Согласитесь, картина печальная. Итак, каковы источники подобного состояния?

Я думаю, первый источник – это сформированная в течение жизни привычка находиться под давлением – обстоятельств, жестких ограничений, тоталитарных объектов – внешних и внутренних. Привычка жить тяжело, скудно, систематически наступая на горло собственной песне. Цена избавления от такой привычки – тяжелейший адаптационный стресс, который становится предвестником или входом в синдром сдавления.

Второй источник – это заблокированное горевание, которое вышеназванное избыточное давление помогает держать за скобками. Это давление пора уже видимо, писать с большой буквы. Давление. Горе – это крайне мучительное, продолжительное, душераздирающее переживание, с которым может справиться далеко не каждый, и никто не может справиться в одиночку. Поэтому мы прячем его сами от себя много чаще, чем другие чувства. И Давление становится старательным и одаренным тюремщиком для скорби, преданно служит вытеснению. Без него все накопленное в течение жизни горе выплескивается в психику разом, затапливает, инфицирует смертью, наступает воспаление души – краш-синдром.

Третий источник – инкапсулированная травма. Травматическая ситуация – это событие, представляющее угрозу физической или психической целостности человека, неразрешимую в рамках его актуального опыта. Проще говоря, мы переживаем смертельную опасность, причем ее источником становится то, чего просто не может быть. То, перед чем мы абсолютно беспомощны. Травма коренным образом меняет жизнь человека, разрушает его социальные связи, искажает восприятие, нарушает протяженность в пространстве и во времени. Вызывает ПТСР. Одним из способов защиты психики от этого разрушительного опыта является капсулирование травмы. Это «упаковка» травматической ситуации целиком в недоступную область бессознательного, в бермудский треугольник души. И Давление охраняет границу между опытом разрушительной беспомощности и сознанием, обслуживает диссоциацию. Таким образом, избавление от Давления (утрата его) может мгновенно погрузить нас в непереносимые воспоминания, без предварительной подготовки. Реальность искажается, психика начинает рассыпаться.

Четвертым источником синдрома сдавления могут быть стихийно агрессивные внутренние объекты. Это наши внутренние убийцы, каннибалы, маньяки, садисты. Давление помогает нам контролировать внутренние банды, держать в узде. Без него они могут распоясаться и контаминировать личность, захватить целиком. Такой объем насилия не находит себе применения в нашей привычной реальности, и мы неизбежно разворачиваем его на себя, хотя бы частично. Аналогичная история происходит с трансгенерационными и мертвыми внутренними объектами, пятым источником травматического токсикоза психики. Разгорается внутренняя война, часто соматизированная, как аутоиммунное воспаление.

Любое Давление может помогать человеку формировать экзоскелет, а то и полностью заменять его. При слабости эндоскелета, или структуры психики – мы начинаем формировать себе панцири, черепашьи домики – чтобы удержаться внутри личностных границ, избежать фрагментации. В отсутствии Давления конструкция может посыпаться, возникает угроза распада.

Как видите, краш-синдром может сводить на нет как усилия психотерапевтов, так и здоровую тягу самого человека к свободе, благоденствию, самоуважению. Вы спросите – что делать? Как это лечится? Думаю, в данном случае психотерапия может идти тем же путем, что и традиционная медицина при лечении синдрома сдавления – проводя противошоковую терапию и детоксикацию организма от продуктов распада.

Гунар Татьяна Юрьевна, 2024г.