Для того чтобы ответить на эти вопросы, давайте посмотрим на те функции психики, которые на уровне тела осуществляются кожей.

Во-первых, кожа – это барьер между нашим внутренним и внешним, между внутренними органами и тканями и окружающей средой. Кожа защищает нас от множества воздействий – влаги, избытка воздуха, пыли и других инородных агентов. Перед другими воздействиями кожа может спасовать, но она их зафиксирует и ослабит. Таким образом, само ее существование, как барьера, необходимость этого барьера, потребность в защите, свидетельствует нам о нашей уязвимости. И если у нас сложные, травматические отношения со своей уязвимостью и хрупкостью, кожа может стать свидетельством этой драмы.

У этого процесса две основные причины – закон проживания травмы, согласно которому травмированный – человек ли, народ ли – всегда стремится в нее вернуться, и участие коллективной травмы в формировании национальной идентичности.

В-третьих, кожа овеществляет целостность и плотность нашего тела, она наполнена нашим телом целиком. Она обеспечивает телу то, что в психике называется границами идентичности. Но границы идентичности – это не линия, прочерченная в психической реальности. Это те части психики, которые прочно удерживаются притяжением ее ядра. Мы можем представить себе магнит и металлические опилки вокруг него. Какое-то количество опилок притянется к магниту и образует фигуру. Линия периметра этой фигуры – будет иллюстрировать границы идентичности, и то, что существование этих границ обеспечено притяжением ядра. Можно провести параллель между психикой и телом. Целостность и прочность нашего организма обеспечена организацией и креплением органов и тканей вокруг скелета, кожа не обеспечивает целостность, она лишь визуализирует ее и обеспечивает внешнюю защиту. Скелетом психики является отцовский объект. Именно вокруг него организуются ее части, внутренние объекты, именно он обеспечивает притяжение. Если скелет мягок, слаб, непрочен, мы становимся мешочком с органами, заключенными в кожу, на которую падает чрезмерная нагрузка.

Кожа принимает самое непосредственное участие в формировании нашей сексуальности, в самой сексуальной жизни. Прикосновения, ласки, нарастающее возбуждение, многообразие ощущений – все это осуществляется на поверхности кожи, проживается ею. Множество эмоций, сопровождающих сексуальную жизнь – радость и смущение, возбуждение и стыд – окрашивают кожу, заставляют ее розоветь и светиться. При отсутствии контакта с собственной сексуальностью мы можем «вынудить» кожу приобретать эти краски с помощью болезни.

Кожа является нашей нарциссической оболочкой и на уровне тела, и на уровне психики, и при здоровом, и при патологическом функционировании. Но преобладание нарциссических защит может выражаться в желании быть ярким и заметным, когда кажется, что быть красивым – означает бросаться в глаза. Яркая одежда, татуировки и пирсинг – и яркие пятна нейродермита на коже – все это может служить делу нарциссизма.

Во всех вышеперечисленных ситуациях на поверхность тела падает двойная, сверхнормативная нагрузка. Которая требует ее укрепления, создания панциря, того, что Либерман называет экзоскелетом.

И когда кожа начинает болеть, покрываться пятнами, струпьями – возможно, она говорит нам о том, что мы возложили на нее слишком много…